|
|
|
|
- -
уронив голову на грудь и невнятно бормоча
что-то своей воображаемой бабушке. Глаза Сюзи ярко горели, как у
какой-нибудь ведьмы во время шабаша, грудь сильно вздымалась от учащенного
взволнованного дыхания. Все происходившее ей явно нравилось. Когда в поисках
дров мы спустились в небольшую ложбинку за дюной, она подошла ко мне и,
обняв, крепко поцеловала в губы. Ее губы были покрыты толстым слоем помады и
поэтому ее поцелуй был похож скорее на прикосновение чего-то очень жирного и
сального с приторным слащавым запахом.
Я с очень недовольным видом оттолкнул ее в сторону, и она тут же
надулась.
Набрав достаточное количество сухих веток и досок, мы вернулись наверх
и обложили ими Элвина Сэкхейма до пояса. Нидлз крутанул колесико своего
"Зиппо" и костер стал быстро разгораться, даже бумаги не понадобилось.
Сэкхейм закричал почему-то только после того, как огонь коснулся волос на
его голове. Запах поплыл как от свежеприготовленной китайской свинины.
- Сигаретки не найдется, Берни? - спросил Нидлз.
- Сзади тебя, в машине, у заднего стекла пачек, наверное, пятнадцать
валяется.
- Идти неохота, - проговорил он с какой-то странной улыбкой и
прихлопнул комара на руке.
Я дал ему сигарету и присел на песок. Мы с Сюзи встретили Нидлза в
Портленде. Он сидел на бордюре перед зданием театра и играл Лидбелли на
старой большой гибсоновской гитаре. Гитара была настолько дорогой, что у
нас, почему-то не возникло никаких сомнений в том, что он просто стащил ее
откуда-то. Звуки гулким эхом разносились по всей Конгресс-стрит, как будто
он играл в концертном зале.
Сюзи, наконец, добрела до навеса, все еще не в силах отдышаться оттого,
что пробежала несколько метров.
- Ты подлец, Берни, вот кто! - пропыхтела она, плюхнувшись в песок.
- Да перестань, Сью. Давай-ка смени пластинку. Это у тебя что-то совсем
заедает.
- Подонок! Придурок безмозглый! Сукин сын!
- Исчезни, - тихо сказал я, - или в глаз получишь. Сомневаешься?
Она снова заплакала. Нюни она распускать любила. Может быть, даже
больше всего в мире. К этому времени подошел Кори. Он попытался успокоить
ее, положив ей руку на плечо, но получил в ответ сильный удар локтем прямо в
пах. Прошипев сквозь зубы какое-то самое сильное, наверное, свое
ругательство, он скрючился и отошел в сторону и, в конце концов,
красноречиво плюнул в ее сторону.
- Я УБЬЮ ТЕБЯ! - взвизгнула она и бросилась вдруг на него, молотя по
воздуху руками, как двумя пропеллерами. Кори от удивления несколько раз
хлопнул глазами и, чуть не упав, бросился наутек, держась руками за свой
самый важный орган. Разъяренная Сюзи неслась за ним во всю прыть, препотешно
тряся своим жирным задом и истерично выкрикивая самые разнообразные
ругательства и проклятия. Нидлз запрокинул голову и громко расхохотался. Шум
прибоя почти заглушил звуки радиоприемника.
Келли и Джоан куда-то исчезли. Повертев головой, я увидел, что они ушли
уже далеко вдоль берега по самой кромке воды. Идут себе в обнимочку и не
видят всего этого цирка. Они выглядели так, как будто только что сошли с
рекламного плаката какого-нибудь турагенства - ПОСЕТИТЕ УДИВИТЕЛЬНУЮ
СЕНТ-ЛОРКУ. Ну прямо точь-в-точь. Они действительно здорово смотрелись,
просто позавидовать можно. Похоже, у них серьезно.
- Берни?
- Что? - отозвался я.
Я закурил и как раз в тот момент вспоминал, как Нидлз, откинув крышечку
"Зиппо", крутанул колесико, щелкнул кремнем и поднес огонек к сухим веткам у
ног того бедняги, совсем как средневековый палач во времена инквизиции или
как какой-нибудь звероподобный неандерталец.
- Я его подцепил, - тихо проговорил он.
- Что? - я быстро посмотрел на него. - Ты уверен?
- Конечно, уверен. Голова болит, желудок. Писать - и то больно.
- Может, это просто Гонконгский грипп. У Сюзи он уже был и прошел.
Правда, с осложнением на мозг, - усмехнулся я. Это было еще в университете,
где-то за неделю до его закрытия и приблизительно за месяц до того, как
человеческие тела начали вывозить за город грузовиками и закапывать в
огромные могилы с помощью экскаваторов и бульдозеров.
- Вот, смотри, - сказал он и, широко раскрыв рот, зажег перед ним
зажигалку. Я приподнялся и отчетливо разглядел первые грязно-серые пятна на
его языке и слизистой горла. Первые признаки, вне всякого сомнения. Да, это
был A6...
- О'кей, - констатировал я и без того очевидный факт.
- Но я не так уж плохо себя, вообще-то, чувствую,
1 2 3 4 5 6
- -
|
|
