|
|
|
|
- -
этого не случилось. Тряпкой он собрал молоко
и стал дожидаться маму и брата.
Мама пришла раньше и спросила:
- Где Билл?
Хриплым, бесцветным голосом, уже не сомневаясь, что Билл
скончался где-нибудь на месте, Хол пустился в объяснения о
школьном концерте, зная, что будь коцерт архидолгим, Билл все
равно уже был бы дома минут тридцать назад.
Подозрительно глянув на сына, мама начала спрашивать, что
произошло, и тут открывается дверь и входит Билл - толко это
вовсе не Билл, не совсем он. Его тень - бледная и немая.
- Что случилось? - воскликнула миссис Шельберн. - Билл, что с
тобой?!
И Билл разрыдался и сквозь слезы рассказал. Машина, выговорил
он. Они с другом, Чарли Сильвермэном, шли вместе домой, а машина
вылетела из-за угла с Брук-стрит на большой скорости, и Чарли
вдруг оцепенел, Билл рванул его за руку, но рука Чарли
выскользнула, а машина...
Билл перешел на истошный, истерический рев, и мама прижала его
к себе и стала раскачиваться, а Хол в это время выглянул и
заметил двух топчущихся у крылца полицейских. Дежурная машина,
которой Билла доставили домой, стояла у бровки. Тут Хол и сам
расплакался... но то были слезы облегчения.
Теперь настал черед Билла мучиться от кошмаров-видений, в
которых снова и снова погибал Чарли Сильвермэн. Сбитый с ног, в
своих ковбойских сапогах, он взлетал на капот помятого
автомобиля, за рулем которого сидел пьяный. Голова Чарли и
лобовое стекло с убийственной силой встречались и разлетались
вдрызг.
Обезъяна вновь угодила в чулан. Но Билл ни разу не обратил
внимания на то, что она исчезла с полки... а если и заметил, то
никогда не говорил об этом.
Хол на время успокоился. И даже стал забывать про обезъяну или
верить, что это лишь дурной сон. Но в день, когда умерла мама,
он, придя из школы, снова увидел, что обезъяна стоит у него на
полке в своей неизменной позе и улыбается.
Медленно, словно завороженный, Хол приблизился, будто сам под
ее взглядом превратился в заводную игрушку. Рука поднялась и
сняла обезъяну с полки. Он ощутил, как шевельнулся пушистый мех.
И услышал собственное дыхание, сухое, тяжелое, как через
респиратор.
Хол повернул игрушку и ухватился за ключ, а спустя уже много
лет он подумает, что его гипнотическое состояние было сродни
состоянию человека, который приставил к нервно дергающемуся веку
шестизарядный револьвер с единственным патроном в барабане и
собирается нажать на спусковой крючок.
Н е т... н е н а д о, в ы б р о с ь, н е п р и к а с а й-
с я к н е й...
Он повернул ключ и в полной тишине услышал тихие щелчки
заводящегося мезанизма. А когда отпустил его, игрушка стала бить
в тарелки, дергаться - туда-сюда, туда-сюда - как живая, живая,
корчится, словно мерзкий пигмей, и колебания под плешивой
коричневой шерстью совсем не работа всяких шестеренок, а биение
ее сердца.
С воплем Хол выронил обезъяну, отшатнулся и зажал рот руками.
Что-то опрокинув, чуть не упал (на пол, рядом с ней, и тогда бы
выпученные голубые глаза встретились со стеклянным взглядом
карих) и, пятясь, вывалился из комнаты, захлопнул дверь и
уткнулся в нее лицом. А потом бросился в ванную, где его стало
рвать.
Миссис Стаки с вертолетного завода, которая и принесла
печальное известие, провела с ними две первые бесконечные ночи,
пока из Мэна не приехала тетя Ида. Мама умерла днем, от эмболии
сосудов головного мозга. Она пила воду и упала как
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
- -
|
|
